Под моим окном
Принакрылась снегом,
Точно серебром.
Снежною каймой
Распустились кисти
Белой бахромой.
В сонной тишине,
И горят снежинки
В золотом огне.
Обходя кругом,
Обсыпает ветки
Новым серебром. (1913)
Под копытом на снегу.
Только серые вороны
Расшумелись на лугу.
Дремлет лес под сказку сна.
Словно белою косынкой
Повязалася сосна.
Оперлася на клюку,
А под самою макушкой
Долбит дятел на суку.
Валит снег и стелет шаль.
Бесконечная дорога
Убегает лентой вдаль. (1914)
Задрожало зеркало затона,
Брезжит свет на заводи речные
И румянит сетку небосклона.
Растрепали шелковые косы.
Шелестят зеленые сережки,
И горят серебряные росы.
Обрядилась ярким перламутром
И, качаясь, шепчет шаловливо:
«С добрым утром!» (1914)
Я хотел бы затеряться
В зеленях твоих стозвонных.
Резеда и риза кашки.
И вызванивают в четки
Ивы, кроткие монашки.
Гарь в небесном коромысле.
С тихой тайной для кого-то
Затаил я в сердце мысли.
Рад и счастлив душу вынуть.
Я пришел на эту землю,
Чтоб скорей ее покинуть. (1914)
В розоватой воде на пруду
Словно бабочек легкая стая
С замираньем летит на звезду.
Близок сердцу желтеющий дол.
Отрок-ветер по самые плечи
Заголил на березке подол.
Синий сумрак как стадо овец.
За калиткою смолкшего сада
Прозвенит и замрет бубенец.
Так не слушал разумную плоть.
Хорошо бы, как ветками ива,
Опрокинуться в розовость вод.
Где ты, где, моя тихая радость —
Все любя, ничего не желать? (1918)
Что загляделась в пруд?
О чем звенит песок?
Иль хочешь в косы-ветви
Ты лунный гребешок?
Твоих древесных дум,
Я полюбил — печальный
Твой предосенний шум.
«О любопытный друг,
Сегодня ночью звездной
Здесь слезы лил пастух.
За голые колени
Он обнимал меня.
Сказал под звон ветвей:
„Прощай, моя голубка,
До новых журавлей“». (1918)
В сердце ландыши вспыхнувших сил.
Вечер синею свечкой звезду
Над дорогой моей засветил.
В чаще ветер поет иль петух?
Может, вместо зимы на полях,
Это лебеди сели на луг.
Греет кровь мою легкий мороз.
Так и хочется к телу прижать
Обнаженные груди берез.
О веселье оснеженных нив!
Так и хочется руки сомкнуть
Над древесными бедрами ив.
Такую лапу не видал я сроду.
Давай с тобой полаем при луне
На тихую, бесшумную погоду.
Дай, Джим, на счастье лапу мне.
Пойми со мной хоть самое простое.
Ведь ты не знаешь, что такое жизнь,
Не знаешь ты, что жить на свете стоит.
И у него гостей бывает в доме много,
И каждый, улыбаясь, норовит
Тебя по шерсти бархатной потрогать.
С такою милою доверчивой приятцей.
И, никого ни капли не спросив,
Как пьяный друг, ты лезешь целоваться.
Но та, что всех безмолвней и грустней,
Сюда случайно вдруг не заходила?
И без меня, в ее уставясь взгляд,
Ты за меня лизни ей нежно руку
За все, в чем был и не был виноват.